Иосиф Бродский «Собрание стихотворений» — цитаты из книги
Необязательно помнить, как звали тебя, меня;
тебе достаточно блузки и мне — ремня,
чтоб увидеть в трельяже (то есть, подать слепцу),
что безымянность нам в самый раз, к лицу...
«Келломяки»
С точки зрения времени, нет «тогда»:
есть только «там». И «там», напрягая взор,
память бродит по комнатам в сумерках, точно вор,
шаря в шкафах, роняя на пол роман,
запуская руку к себе в карман.
«Келломяки»
Навсегда расстаёмся с тобой, дружок.
Нарисуй на бумаге простой кружок.
Это буду я: ничего внутри.
Посмотри на него — и потом сотри.
«То не Муза воды набирает в рот...»
Любовь сильней разлуки, но разлука
длинней любви.
«Двадцать сонетов к Марии Стюарт»
Коснуться тебя — коснуться
астрономической суммы клеток,
цена которой всегда — судьба,
но которой лишь нежность пропорциональна.
«Вертумн»
Одиночество учит сути вещей, ибо суть их то же
одиночество.
«Колыбельная Трескового мыса»
...квартплата резко подскакивает. Мало того, что нужно
жить, ежемесячно надо ещё и платить за это.
«Вертумн»
Отсутствие есть всего лишь
домашний адрес небытия...
«Наряду с отоплением, в каждом доме...»
Бог
как раз тогда подстраивает встречу,
когда мы, в центре завершив дела,
уже бредём по пустырю с добычей,
навеки уходя из этих мест,
чтоб больше никогда не возвращаться.
«По дороге на Скирос»
Скушно жить, мой Евгений. Куда ни странствуй,
всюду жестокость и тупость воскликнут: «Здравствуй,
вот и мы!»
«К Евгению»
Когда так много позади
всего, в особенности — горя,
поддержки чьей-нибудь не жди,
сядь в поезд, высадись у моря.
«С видом на море»
Но даже мысль о - как его! - бессмертьи
есть мысль об одиночестве, мой друг.
«Разговор с небожителем»
Человек отличается только степенью
отчаянья от самого себя.
«Вечер. Развалины геометрии...»
Я сижу в темноте. И она не хуже
в комнате, чем темнота снаружи.
«Я всегда твердил, что судьба - игра...»
Снявши пробу с
двух океанов и континентов, я
чувствую то же почти, что глобус.
То есть дальше некуда. Дальше — ряд
звёзд.
«Колыбельная Трескового мыса»
...будущее, увы, уже
настало. Когда человек один,
он в будущем, ибо оно способно
обойтись, в свою очередь, без сверхзвуковых вещей,
обтекаемой формы, свергнутого тирана,
рухнувшей статуи. Когда человек несчастен,
он в будущем.
«Посвящается Джироламо Марчелло»
Я памятник воздвиг себе иной!
К постыдному столетию — спиной.
«Я памятник воздвиг себе иной!..»
Изучать философию следует, в лучшем случае,
после пятидесяти. Выстраивать модель
общества — и подавно. Сначала следует
научиться готовить суп, жарить — пусть не ловить —
рыбу, делать приличный кофе.
«Выступление в Сорбонне»
Грустно смотреть, как, сыграв отбой,
то, что было самой судьбой
призвано скрасить последний час,
меняется раньше нас.
«Песня пустой веранды»
Город
обычно начинается для тех,
кто в нём живёт, с центральных площадей
и башен.
А для странника — с окраин.
«По дороге на Скирос»
Тронь меня — и ты тронешь сухой репей,
сырость, присущую вечеру или полдню,
каменоломню города, ширь степей,
тех, кого нет в живых, но кого я помню.
«Послесловие»
